Приветствую тебя мой, дорогой читатель, на блоге «Жизнь и философия»!
Жорж Жак Дантон (1759-1794) — пылкий оратор французской революции, речи которого отличались несложным и ясным построением и откровенной простотой.
Дантон переступил через каноны старой риторики, её азианский (пышный) стиль, изменил словарь и риторический синтаксис, нанес сокрушительный удар по академическому языку старого классицизма и любителям «хорошего тона». Его упрекали за «беспорядок» и «грубость». Дантоновское требование говорить «ясно и без напыщенности» бросало вызов прежней ораторской традиции.
Дантон делал упор не на литературную, а на буржуазно-революционную якобинскую фразеологию.
Характерно, что он не писал речей – он импровизировал в противоположность почти всей ораторской традиции того времени. Отсюда шла «грубоватость» его красноречия. Он оказался одним из наиболее смелых ораторов, которые взрывали на трибуне канонизированный язык и традиционную риторику.
Обычно политические ораторы эпохи Великой французской революции тщательно и усидчиво готовили свои выступления, а потом читали свои речи. К такому приему прибегал даже сам Мирабо, почти все свои речи читал Робеспьер. Среди этих чтецов Жорж Жак Дантон представляет редкое исключение. Он не любил и не умел писать, его речи за редким исключением – чистая импровизация.
Дантон бросался на трибуну под влиянием случайного, внезапного импульса, слова, брошенного предыдущим оратором. В его речах отражено его парламентское красноречие за 20 месяцев его деятельности от 10 августа 1792 года после свержения монархии до апреля 1794 года, когда кипучая деятельность борца оборвалась по ножом гильотины.
Его речи отличались несложным и ясным построением, простота его речей кажется особенно поразительной, по сравнению с речами Робеспьера. Дантону не хватало даже некоторой приподнятости, отличавшей речи Робеспьера и Марата, что закрепило за ним прозвище «Мирабо санкюлотов». (Санкюлот - это участник революционного движения Франции 18 века).
Однако Данотона слушали с удовольствием.
Предписанная размеренность и чередование частей речи с традиционным вступлением, изложением и т.п. не увязывались с требованиями ораторской импровизации по конкретному, вставшему в дебатах политическому вопросу. Поэтому Дантон, избегая вступлений, мог начать свою речь с союза и, к великому негодованию архаистов: «И я также люблю мир, но не мир рабства»...
Революционная практика требовала от оратора лаконичности, конкретности, отсутствия отступлений, несмотря на то , что старая риторика диктовала «общие места».
Расположение аргументов у Дантона тоже носили свободный от предписаний старой риторики характер. Вместо сложной, последовательно построенной (Робеспьер и др.) иерархии доводов у Дантона наблюдаем внешне беспорядочное скопление аргументов, которые однако воздействуют тем, что бьют в центральную смысловую точку.
Каждый аргумент становится одинаково важным, необходимым. Коснувшись одного частного тезиса речи, Дантон нередко перескакивает к другому, чтобы затем опять вернуться к первому и подкрепить его заново. Всё это, ломая традиционную композицию речи, «создавало беспорядок дружеской беседы». Это был новый принцип конструкции речей.
Так, страстью и бурной патетикой пронизана его речь «Ответ савойским республиканцам», произнесенная в Якобинском клубе 28 октября 1792 года:
«Савойцы, вы поклялись навсегда отречься от вашего короля. Сдержите это слово, а мы сдержим своё! Слишком долго короли оскорбляли природу, считая себя выше её, теперь они поняли, наконец, что были обязаны своим владычеством только невежеству и преступлению, вдохновителями которых они были. Они воображали до сих пор , что искусство существует лишь лоя того, чтобы прославлять их; они не предвидели того, что этот светоч, озаривший народы, обнажит всю их гнусность и поможет изгнать тиранов, которые воздвигли эти троны и охраняли их при помощи наследственного деспотизма...»*
* Дантон. Избранные речи. Киев. 1924
На этом пока все. До новых встреч на страницах блога http://rithelp.ru!
